Художник Юрий Бычков
Художник-маринист Юрий Евгеньевич Бычков родился 15 июня 1947 г. в городе Кексгольме. С 1992 г. посвятил себя только творческой работе. Участник восемнадцати выставок, в том числе – двенадцати персональных. Четыре раза персональные выставки проводились в Малом зале Союза художников: «300 лет Российскому флоту» (1996 г.), «Корабли мира» (2007 г.), «Пираты под парусом» (2014 г.) и «Боевая слава парусов России» (2017 г.). Выставлялся также в Нефтекамской художественной галерее, в Никольском храме села Николо-Березовка Краснокамского района Башкирии, в Русском драматическом театре Уфы, в Президент-Отеле (дважды). Принял участие в выставке «Пленительная тайна воды» (2017 г.) в Башкирском государственном художественном музее имени М.В. Нестерова, посвященной 200-летию со дня рождения И.К. Айвазовского.
Девять живописных и три акварельные работы художника принадлежат БГХМ им. М.В. Нестерова.
– Юрий, скажите, пожалуйста, пару слов о городе, в котором вы родились.
– Город Кексгольм географически был расположен в Карело-Финской ССР, сейчас уже не существующей. Сегодня он называется Приозерском и относится к Ленинградской области. Все течет, все изменяется…
– Рисовали всегда?
– Сколько себя помню, с самого детства. Мой путь художника не был связан с какими-то взрывными эмоциями. Шел им, постепенно и мягко эволюционировал в различных техниках, но все-таки одну ошибку совершил. Мне надо было закончить институт соответствующего профиля. В художественной школе учился и ту бросил. Зато сын получил художественное образование.
– В какой художественной школе вы учились?
– В Черниковке, на улице Ульяновых. Мне тогда было 15 лет.
– Удивительно встретить в абсолютно сухопутной Уфе художника-мариниста. Всё-таки ваш путь художника весьма необычен. Вы так не считаете?
– Знаете, Айвазовского как-то спросили, почему окна в его мастерской выходят в противоположную от моря сторону. Казалось бы, в великолепной Феодосии он мог себе позволить их «с видом на море». Иван Константинович ответил примерно следующее: «Движения живых стихий неуловимы для кисти: писать молнию, порыв ветра, всплеск волны – немыслимо с натуры… Художник должен запоминать их… Сюжет картин слагается у меня в памяти, как у поэта…». Впечатления, когда-то полученные, в голове оставляют след.
– Расскажите о своих встречах с морем, которые оставили настолько сильные впечатления, что заполнили ими сотни ваших полотен.
– Отец мой был военным, офицером. В свое время из Сатки, что в Челябинской области, мы поехали с родителями на Дальний Восток, потом плыли до Магадана через Охотское море. Мне тогда было 10 лет. Поселок Берелёх, куда направили служить отца, располагался в 650 километрах от Магадана. Через 5 лет семье предложили на выбор Уфу, Калининград и Благовещенск. Папа решил посоветоваться со мной, и я выбрал Уфу.
Так что ещё в детстве имел счастье купаться в Охотском и Японском морях, побывал на Азовском, Балтийском, Черном. Неравнодушен к воде, эта стихия меня завораживает. Воду художнику надо чувствовать, чтобы уметь передать на полотне.
– Вы её изначально чувствовали? Она всегда вызывала сильные эмоции?
– Конечно. Вода будит в моей душе фантазии. Ты должен так передать на холсте море, чтобы сам от него пришел в восторг, чтобы тебе захотелось с головой нырнуть в эту воду. Знаете, вот есть авангардисты-маринисты. Скажу откровенно, они не вызывают у меня особых чувств, и, думаю, я – не исключение. Кроме Айвазовского никто не писал море так нежно и достоверно, хотя находились те, кто ругали его за избыток идеализации. В определенной степени могу назвать его своим учителем.
Ещё на Колыме у меня были небольшие альбомы Айвазовского, не самого лучшего качества, конечно (смеется). Со временем съездил в Ленинград, чтобы посмотреть на подлинники его картин. Это что-то невероятное!
К тому же важно помнить, что вода – это зеркало. Она отражает все. И любая волна – это тоже обязательно зеркало, и тоже отражает. Поэтому меня удивляют некоторые современные авторы, у которых море на полотне отдельно, а корабль – отдельно, связи никакой. Я всегда обращаю на это внимание, можете убедиться.
– Как рождаются ваши работы? Все эти корабли реально существовали?
– Обязательно. Меня вдохновляет история, а эта дама как раз не терпит фантазий. Сначала появляется образ корабля. Я добиваюсь того, чтобы он выглядел на картине достоверно вплоть до самых мельчайших деталей. Фантазию уже потом включаю, представляя море, по которому он ходил.
Не забывайте, что типов кораблей было тысячи, и я могу говорить о них часами. Клиппер «Катти Сарк», «короткая рубашка», он до сих пор находится в музее под открытым небом в Гринвиче. Корабль берегут как нашу «Аврору», тщательно реставрируют. Был ещё отличный клиппер «Фермопилы». Эти два корабля всегда соревновались между собой за голубую ленту Атлантики. Любимый «Ингерманланд» Петра – парусный линейный корабль. На нем были 64 пушки установлены.
Я давно начал изучать историю, в том числе военную, собрал огромную по нашим меркам собственную библиотеку. Меня интересовало все, в том числе современная история военно-морского флота. Ну и паруса, конечно. Это же романтика! Мне не приходилось встречать человека, который бы не любил паруса. Фильм «Алые паруса», Вертинская и Лановой… Созданные ими кинообразы с ума сводили моих ровесников, да и сейчас не оставляют зрителей равнодушными.
– Вы – художник-самородок. Кто-то, помимо Айвазовского, оказал влияние на ваше становление в качестве художника?
– Полученное мной образование не имеет прямого отношения к живописи. Я окончил Уфимский индустриальный техникум, потом Ленинградский институт физкультуры имени Лесгафта. Но на мое творчество большое влияние оказала Адия Хабибулловна Ситдикова в процессе нашего с ней общения. Мы дружили семьями. Она была уникальной! Тоже самородок, кстати. Стала народным художником Башкирской АССР (Республики Башкортостан), лауреатом Государственной премии имени Салавата Юлаева. Она входит в число лучших художников Башкортостана, таких как Борис Фёдорович Домашников, Александр Данилович Бурзянцев, Ахмат Фаткуллович Лутфуллин, Александр Эрастович Тюлькин, Рашит Мухаметбареевич Нурмухаметов.
– Масло, акварель. Это все сложные техники. Неужели по книгам учились?
– Вы даже представить не можете, сколько я прочитал! Ещё на Колыме подписался на «Школу изобразительных искусств», всю ее проштудировал от «А» до «Я». Все доступные мне книги по живописи были изучены и апробированы. Надо ещё сказать, что в Отделе технической эстетики завода «Гидравлика», где я проработал 14 лет художником-конструктором, также был получен бесценный опыт. Знания по черчению и художественному дизайну у меня уже к тому времени были. Я прошел самостоятельно такую школу живописи, какую не каждый художник получит в институте. Участвовал в выставке «Дизайн и архитектура в реконструкции» (Уфа, 1987 г.), в оформлении уфимских площадей к праздникам, в том числе в подготовке новогодних ледяных городков, фойе Госцирка к Новому году.
– Может быть, ваши родители рисовали?
– Боюсь вас разочаровать. Папа не рисовал. Его единственный рисунок – корова с крыльями. Он думал, что это птица! Но мне так она понравилась, что я стал ее перерисовывать, пытаясь папе подражать. Мама работала бухгалтером, была прекрасной домохозяйкой, но – никакой живописи.
– Ваша жена Венера много лет работала художником-оформителем?
– Венера окончила художественную школу, педучилище, а после истфака БГУ проработала восемь лет научным сотрудником Музея этнографии. Она – моя движущая сила, помогает мне во всем. Мы с ней познакомились на заводе «Гидравлика», где она была не только художником-оформителем, но и заместителем начальника «Комсомольского прожектора». В эту общественную работу втянула и меня. Так я стал заводским художником-карикатуристом. И хотя работал я тогда на предприятии техником военного представительства Министерства обороны, меня всегда притягивала творческая атмосфера. Закономерно, что спустя пять с половиной лет перешел в отдел технической эстетики. Получил четыре авторских свидетельства об изобретениях и был награжден бронзовой медалью Всесоюзной выставки ВДНХ СССР.
Спорт после живописи всегда был вторым моим любимым занятием. Это и спортивная гимнастика, где я – кандидат в мастера спорта, и волейбол, и водные лыжи. Принимал участие в соревнованиях по всем этим видам спорта.
– Ваш сын получил художественное образование и тоже участвует в проекте «Любимые художники Башкирии»?
– Да, он окончил Уфимское училище искусств и худграф БГПУ. Сейчас Евгений работает директором рекламного агентства. Пять его работ вы можете увидеть на сайте проекта в номинации «Актуальное искусство». Ситдикова в свое время высоко оценила его потенциал как художника. Я разделяю это мнение.
Художественное образование сына делает его неоценимым консультантом для меня. Я с ним советуюсь при написании картин. Евгений, как и жена, принимает самое деятельное участие в подготовке моих выставок. Я творчески подхожу к оформлению «Книги отзывов», собственноручно изготавливаю пригласительные билеты. Друзья часто оставляют их «на память». На открытии, бывает, организуем викторины с призами – моими работами.
Основная тематика моих выставок – история морского флота России. За экскурсии, которые в их рамках провожу, меня наградили грамотой Союза художников Республики Башкортостан за пропаганду изобразительного искусства. Я благодарен Союзу художников РБ за то, что их Малый зал был четыре раза предоставлен для моих персональных выставок.
Текст: Елена Синицына
«Любимые художники Башкирии», книга 1, серия «Земляки», стр. 98-102
#ЛюбимыеХудожникиБашкирии #Самородки #ЮрийБычков
#Художники #Живопись #Графика
Смотрите работы художников, скульпторов, графиков, фотографов и мастеров ДПИ в галереях на нашем сайте. Поддержите участников проекта – голосуйте за понравившиеся произведения искусства!
Вы художник, скульптор, фотограф или мастер декоративно-прикладного искусства? Вы родились, жили или живете в Башкирии? Подайте заявку, чтобы разместить работы в онлайн-галерее!