Произведения Рамиля Латыпова хранятся в БГХМ им. М.В. Нестерова, Музее русского искусства в изгнании (Монжерон, Франция), Музее современного русского искусства (Джерси-Сити, США), «Дель Белло Галлери» (Торонто, Канада), Музее графики (Саппоро, Япония), ГСИ «Урал» МК РБ (Уфа); в коллекциях герцога Девонширского (Музей Chatswoth House, Англия), в частных собраниях в России, Австрии, Англии, Германии, Израиля, Италии, Испании, Канады, США, Франции, Швеции, Японии.

Он сам определяет свой стиль как фантастический реализм. Романтизм сюжета, сложная аллегория не противоречат виртуозному рисунку и тонкому колориту полотен Рамиля Латыпова, фантастическая драматургия которых уживается с крепкой реалистической школой. Размытость критериев в современном изобразительном искусстве обернулась появлением легиона псевдомастеров – «фантастов», выдающих свою беспомощность за творческий поиск. Наш разговор с Рамилем Латыповым, настоящим маэстро живописи и графики, коснулся и этой темы.

Железный занавес, как это ни парадоксально, имел свои положительные стороны. В России сохранилась академическая школа живописи и рисунка, она сегодня в основном утрачена на Западе. Впрочем, надо признать: как это ни печально, школа постепенно утрачивается и у нас.

Есть мнение, что иногда образование вредит художнику, не дает ему раскрепоститься. Художники – народ лукавый, чуть что – прячутся за своё «Я так вижу!».

«Новый Харон», Рамиль Латыпов, 2016, холст, масло, 80х120

Если ты профессионал, то должен владеть ремеслом. Столяру, не умеющему держать в руках молоток, даже собачью конуру никто не доверит.

Но ведь порой ученик остается в тени своего наставника, не в силах избавиться от его влияния.

А это уже зависит от масштаба личности, от жизненного опыта человека. Настоящей личности не страшны влияния. Рано или поздно талант выходит на свою орбиту. Я долго занимался восточными единоборствами. Это очень консервативное искусство. На стадии обучения буквально во всем копируешь учителя, стараешься всё делать как он, а спустя некоторое время обнаруживаешь черты собственного стиля, то, чему тебя никто никогда не учил. Так и в живописи – рано или поздно находишь собственный язык.

Рамиль, тебя считают и графиком, и живописцем. А кем считаешь себя ты сам?

По образованию я живописец, а графикой увлекся на творческой даче в «Горячем ключе», где познакомился с замечательным мастером Андреем Геннадиевым, который открыл для меня мир эстампа. За несколько лет я освоил много техник, разработал собственную технику инкарели.Графика привлекает меня своим технологическим разнообразием. А вообще я считаю условным деление на живописцев и графиков. Скажи, кем, по-твоему был Рембрандт? И тем и другим. Или взять Михаила Шемякина. Он и живописец, и график, и скульптор, и как театральный художник работает.

Увлечение графикой сказалось на твоей живописи?

Любой новый опыт, так или иначе, сказывается на твоем мышлении, а значит, и на творчестве. Графика очень помогает в живописи: обостряет чувство линии, фактуры.

Итак, навыки работы в графике не мешают маэстро заниматься его живописными фантасмагориями. Можем поверить ему на слово, но те, кто внимательно следит за творчеством Рамиля, заметили: с тех пор, как художник увлекся эстампом, фактура многих работ стала богаче, силуэты – пластичнее, а работы – экспрессивнее. Новый опыт в композиции – панорамность, взгляд как бы одновременно со многих точек зрения – возможно, пришел к художнику с работой на телевидении: несколько лет он был главным художником ТВ РБ.

Рамиль много ездит по миру со своими выставками. Неоднократно бывал в Англии, Шотландии, США, Японии и Канаде. И всякий раз возвращение домой несет с собой особую пронзительную эмоцию. В этом пафос картины «Возвращение», посвященной Н. Уайету. Прекрасна «Мисс Шотландия», своеобразная аллюзия на прерафаэлитов; посвящение Виктору Цою – заключенная в форму овала «бурная» композиция в японском стиле. Вообще, Рамиль нередко отталкивается от известных мифологических и библейских сюжетов, пересказывая их своим особенным языком, полным символов и «подводных» смыслов. Где-то слышатся боевые трубы западных саг и баллад, где-то на ум приходят строки из священного писания; и сюжеты, и жанры необыкновенно разнообразны.

«Венок из одуванчиков»: в этом «поленовском» пейзаже старого дворика, одного из тех, что так любимы уфимцами, и чьи дни уже сочтены (это подчеркивают коробки многоэтажек на заднем плане), мы чувствуем беспощадный «зуб времени», подгрызающий былую прелесть действительности. Но все же пока во дворике – весна, и черемуха цветет, донося до нас волны горьковатого аромата, и ребенок в одуванчиках как ангел этого места, и оптимистическая радуга в майском небе, – жизнь продолжается.

«В пустыне», Рамиль Латыпов, 1998, холст, масло, 70х90см

Много путешествуя и по реальным странам мира, и по глубинным мирам своей фантазии, Рамиль Латыпов остается верен родной Уфе. Поэтому в проекте «Любимые художники Башкирии» он справедливо занимает одно из почетных мест.

Текст: Хайдар Кульбарисов
«Любимые художники Башкирии», книга 1, серия «Земляки», стр. 244-247

#ЛюбимыеХудожникиБашкирии #Мастера #РамильЛатыпов
#Художники #Живопись #Графика