– Получается, что карикатуры снижают уровень агрессии в обществе?

– Разумеется. Чувство юмора у многих, к счастью, присутствует. В условиях, когда народ практически лишен возможности выбирать и реально формировать политику государства, в отличие, к примеру, от начала девяностых, я даю возможность людям хотя бы посмеяться над происходящим.

Приходится часто слышать: «Ты унижаешь людей, втаптываешь их в грязь, выставляешь в неприглядном свете». А не надо подставляться! И потом – у каждого есть выбор, как относиться к сатире в свой адрес. Приведу пример. Ирек Ялалов, которого я довольно зло критиковал за ситуацию с уборкой снега весной, как выяснилось, не только не возмутился этим, но, напротив, позитивно воспринял, что администрации города указывают на конкретные недостатки в работе. Он с легкостью посмеялся в том числе и над собой, чем меня просто восхитил.

Давно, когда я еще жил в Учалах, встретил на улице своего преподавателя по рисунку. Он мне говорит: «Камиль, ты же у меня самый талантливый студент, как я рад, что тебя встретил! Ну, рассказывай, чем занимаешься». А я ему с гордостью отвечаю, что у меня есть своя кузница, что на днях делал крышу Пенсионному фонду, стелы по моим формам отливают. Он так на меня грустно посмотрел и говорит: «Это же совсем не то, чем ты должен заниматься, Камиль. Мы все когда-нибудь умрем, и Создатель призовет тебя к себе. Он тебе такие способности давал! А ты на что их потратил? Крыши крыл, заборы строил? Что ты ему ответишь?». Я как-то растерялся, признаюсь, не привык к критике. Мы обменялись телефонами, стали больше встречаться, и со временем он нашел для меня оправдание: «Я понял, ты закладываешь фундамент, работая в базисе, чтоб потом заниматься творчеством». В своих глазах… не в моих. Свой весьма успешный рекламный бизнес я не оставил, но этюдник новый купил.

– Изначально вы рисовали карикатуры, не преследуя меркантильных интересов?

– Конечно, это сейчас стало модным их покупать и дарить. Вот они и «разлетаются» по частным коллекциям. Есть и в Америке, и в Швеции, и в Германии. Рисую первых лиц республик и государств, известных спортсменов, юмористов вроде Слепакова и Галыгина.

– И получаете отклики. Даже австралийский журналист, по словам Forbes, «руководитель крупнейшего в истории шпионского проекта» Джулиан Ассанж, согласился с вашим видением ситуации в Каталонии. Так?

– Да, он сделал репост моей работы в Twitter, о чем многие российские СМИ тут же написали. Отклик вообще идет мгновенный. Есть же теория шести рукопожатий, но сейчас, благодаря развитию Интернета и соцсетей, по моему мнению, эти шесть рукопожатий сократились максимум до двух. Как только карикатура выложена в сеть, ее герои сразу проявляют интерес и к ней, и ко мне как автору. Скажем откровенно, людей, кроме них самих, мало что вообще трогает. Еще мне письма стали приходить, прямо как Сталину (смеется), где советуют обратить внимание на то или иное событие, которое просто напрашивается в качестве сюжета для карикатуры. Пишут по поводу спорта, неубранных дорог, вороватых чиновников. В основном, «чернуха», а жаль, хотелось бы побольше позитивных поводов.

– Ваши рисунки и в детстве вызывали непредсказуемую реакцию?

– Можно сказать и так; сколько себя помню, столько и рисую. Это от родителей передалось, они оба имели способности к рисованию. Другое дело, что папа и мама не располагали возможностями обучиться азам рисунка и живописи, которую мне со временем обеспечили. С дедом смешная история была. Дед брал меня с собой на работу в лес: он лесником был. И вот в один прекрасный момент брать перестал. Я говорю: «А почему не берешь-то больше меня?». «Рисуй поменьше!», – и рисунок показывает, где изображены лес, лошадь, сани, я в санях и дед стоит, и у него бутылка в руке. Бабушка высказалась, похоже, что она думает об этом сюжете.

– Сколько вам лет было? У вас уже тогда карикатуры получались?

– Года четыре. Нет, тогда просто рисунок был, старался точнее изобразить. Карикатуры начал рисовать позже, уже в художественной школе-интернате, которая на улице Кувыкина.

«Солнечный парк», Камиль Бузыкаев, 2015, граффити, акрил по бетону

– Как вы в Уфу попали?

– Я родился в Учалинском районе в июле 1968 года. Какое-то время там и учился, но учителя в один голос говорили о моих способностях, и родители отправили меня в Уфу в результате.

– В Учалинском районе, насколько мне известно, яшму добывают?

– Район очень богат и золотом, и яшмой – столько этого камня нигде нет в мире вообще. Моя дипломная работа была – письменный прибор из яшмы. Комиссия пришла в восторг, они первый раз увидели, что такое можно из камня сотворить. Этот прибор на столе у декана стоит до сих пор, вот уже почти 30 лет.

– Декана пединститута?

– Да, у Масалимова Талгата Хасановича. Я закончил худграф Башгоспединститута, получил там специальность преподавателя рисования и черчения.

– Кого своими Учителями считаете?

– Вот Масалимова и считаю. Ещё Лидию Михайловну Стратонову. В школе она преподавала рисунок, а в институте – дизайн. Я всегда с открытым ртом ее слушал. Мавлит Рамазанович Халилов: он и в школе преподавал, и сейчас я с ним советуюсь.

– Как вы в детстве?

– Да не только в детстве, всегда. Как в любом деле – или мучительно заставляешь себя, или погружаешься в процесс и кайф ловишь.

– Что можете сказать о проекте «Любимые художники Башкирии»?

– Вижу в этом проекте огромный смысл. Наиль Махмутов меня удивил: ведь можно вообще ничего не делать, не составлять никаких рейтингов, не заниматься этим титаническим трудом. Никто же не заставляет! Но, что бы там ни говорили, любому художнику очень важна оценка его деятельности. Вот он 30 «лайков» получит сегодня на сайте и будет точно знать, что этим людям «железно» его картины понравились. 30 человек оценили то, что он делает.

Текст: Елена Синицына
«Любимые художники Башкирии», книга 1, серия «Земляки», стр. 262-265

#ЛюбимыеХудожникиБашкирии #Мастера #КамильБузыкаев
#Художники #Живопись #Графика